Личностью не рождаются...

Продолжаем про психопатологический диатез. Разговорилась на днях со старой знакомой о Цирке дю Солей. Жена богатого человека, красивая, ухоженная, хорошо одевается, а на лице постоянное выражение холодной скуки. Назвала артистов цирка «бедными», подкрепив это заявление тем, что «так тратиться - это ужас». Я попыталась что-то возразить – говорила о том, что люди могут испытывать громадное наслаждение от движения своего гибкого, натренированного тела: это знают спортсмены, артисты балета... И ей ли это не знать? (мы с ней в юности занимались теннисом). Но дама меня совсем не поняла. Слова «счастье» и «движение» для нее были по разные стороны баррикад.

В процессе разговора выяснилось, что ее вообще раздражает все «слишком» яркое. А самый больший напряг вызывают люди - те, кто глубоко и сильно чувствует. Внутри себя она абсолютно уверена, что так чувствовать невозможно. Немедленно привела мне в пример, как ехала на машине и слушала по «Эхо Москвы» передачу с журналистом Сванидзе. Я радостно подхватила, что считаю его тонким, умным, с живым темпераментом, но она мои дифирамбы жестко пресекла: «все это игра на публику». Понятно, собственная чахлая эмоциональность возведена в абсолют. но все это время в голове у меня стучала мысль – живая иллюстрация к моей «Даме с собачкой». Вот эту фразу запомнить… и вот эту мысль…
Делюсь уловом:

«Занимаются творчеством, которое не приносит денег, только сумасшедшие. И между нами говоря, творческие люди все немного «того», талант, это же не норма, иначе все бы обладали талантами. Поэтому все таланты, тем более, гении, априори, безумны...»

«Думать вредно. А переживать о чем-либо еще вреднее, нервные клетки не восстанавливаются. И если кто-то хочет большего, чем выгодно устроиться, значит, он чокнутый псих, из тех, кому больше всех надо».

А я помню, когда нам с ней было по 12 лет. Она была сильной теннисисткой, играла лихо, бурно переживала победы и поражения…А теперь, на все живое, у нее реакции, как у черта на ладан. Печально и страшно.

Ну, а теперь, продолжение «Дамы с собачкой»

( Collapse )

Мой предыдущий пост о Школе-Студии был меньше всего об отдельно взятых студентах. (Кстати, о Мастере курса, который меня пригласил, я отозвалась весьма уважительно. Непонятно, кто и почему решил, что в его огород брошен камень). А писала я о тенденции последнего времени, о том, что мир упрощается, опрощается. И в некоторых комментариях получила подтверждение, что это не только я замечаю. В свете последних событий могу добавить, что творчество невозможно без культуры - не внешней (сколько книг прочитал) а внутренней, впитанной всеми фибрами души.

В начале двадцатого века Марина Цветаева была дружна с молодыми актерами студии МХТ. В то время в студии еще преподавали манеры - как человек высшего света садится, кланяется, обращается к даме или кавалеру, как он должен вести себя с человеком старше или младше себя. Как разговаривают с прислугой, а как с человеком, имеющим положение. Как ПРИНЯТО.

Когда много лет назад я училась на режиссерском, у нас тогда все это было низведено до сценического движения - фехтование, испанский поклон, французский поклон...

Я позволю себе привести здесь короткий отрывок из "повести о Сонечке" Марины Цветаевой. Размышляет актер студии МХТ: "Дело не в том, что нужно - так кланяться, а в том - почему надо так кланяться, как от первого дикаря к тому поклону - пришли. От раздирания, например, друг друга зубами - до дуэли. Это меньше всего - форма, и больше всего - суть. Ибо простите за грубый пример - нельзя, так поклонившись, заехать друг другу в физиономию - и даже этих слов сказать нельзя, и даже их подумать нельзя, а если их подумать нельзя - я уже другой человек, поклон этот у меня уже внутри..."